Михаил Колесов - Меньшиковский дворец[повесть, кубинский дневник и рассказы]

12 июля, Сантьяго, 257‑й день

Сегодня встретились с Татьяной, вновь были в «Ч. М.». Отлично отдохнули. Намного лучше, чем в первый раз, но уж очень дорого.[62]

Осуществляем идею с викториной среди студентов–кубинцев: «Знаешь ли ты Советский Союз?» Разговоры с начальством на тему, как у меня продвигаются дела с работой, мне уже осточертели. Работа движется медленно.

Лаци прислал толковую книгу («Эстетика фольклора»), возможно, она мне пригодится. Во всяком случае, теперь ясно, с чего надо начинать. Но надо начинать…

14 июля, Сантьяго, 259‑й день

Пятница. Был у Татьяны на «ensayo» (нечто вроде репетиции–показа) в ее танцевальной группе. Совсем еще «детский сад», но все вполне «серьезно». Показали номер «Tumba francesa» в еще не «отесанном» виде. Впечатляет!

Затем спустились на «Trocha» (центр города), в Сантьяго начался карнавал. Заняли столик в одном из верхних павильонов, откуда хорошо был виден внизу веселящийся народ. Этакий «пивной ряд» с многочисленными временными барами, танцевальными площадками и музыкой. Начинается «Trocha» с подмостков кабаре «Tropicana». Меж этими павильонами бродил и веселился во всю многочисленный и разноплеменной люд.

15 июля, Сантьяго, 260‑й день

Суббота. Вновь были с Татьяной на «Trocha», на этот раз погуляли основательно. Сначала долго мыкались между FEU (здание студенческой федерации) и «Sala del Teatro». Потом забрались на прежнее место, пили пиво и танцевали. Народу было тьма тьмущая. Шум, гам и все, что «полагается». После этого долго гуляли по улицам, успокаивали нервную систему. Забрели в порт, где посидели в маленьком открытом баре, наблюдая стоящие на рейде корабли, освещенные в ночи, но оттуда пришлось ретироваться, так как нас приняли за иностранного моряка с «подругой».

16 июля, Сантьяго, 261‑й день

Воскресенье. Вечером были с Татьяной в «Ч. М.» Отдохнули неплохо. Потом вернулись на «Trocha», где мне показалось, что меня «надули» на 10 песо. По этому поводу я провел соответствующую «пресс–конференцию» для окружающей публики. Но дома деньги нашлись, и я довольный уснул.

17 июля, Сантьяго, 262‑й день

Понедельник. Вечером в «Plan de Beca» выступала группа детской музыкальной школы из Гаваны. Впечатление приятнейшее. Сыграли (для нас) «Катюшу», «Черные очи». Оркестр «Мозамбик» во главе со своим маленьким дирижером привел всех слушателей в дикий восторг.

30 июля, Сантьяго, 275-день

Воскресенье. «Se acabo el carnaval… Se acabo la vida!»[63]

Первую «предударную» неделю Plan de Beca готовился к приему молодежных делегаций. Чистился и приукрашался. Я упорно читал книжку Леона[64], но в пятницу заниматься уже не мог. Меня нарядили работать в «столовую» бригаду. Мыли, подчищали, обслуживали студенческое «население». Кстати, в пятницу же участвовал с кубинскими ребятами в агитационном походе на грузовиках по городу. У меня кончились деньги. Это очень некстати перед самыми интересными днями.

В субботу познакомил Николая с Юлией (подругой Татьяны) и все вместе были в «La Iris», после чего съездили в «Ч. М.». Воскресенье прошло в отсыпании. Вечером были на «Trocha». Встретили наших девчонок и хорошо провели время «на верху».

Понедельник (24‑е). Вроде ничего особенного не было. Встретился с Татьяной, и проговорили весь вечер о ее проблемах. Хорошая девчонка и очень не глупа. Под конец она меня «обрадовала» пренеприятнейшей «новостью», которую, однако, я перенес мужественно.

Вторник (25‑е). Вечером у Дворца Юстиции происходили карнавальные шествия. Татьяна участвовала со своей танцевальной группой. Мы с Юлией пробрались на центральные трибуны (рядом с Освальдо Дортикосом[65], Хуаном Альмейдой[66] и др. «легендарными» личностями). Шествия начались в 8 часов вечера и закончились в 3 часа утра. Радио, телевидение, кинохроника, куча иностранцев и корреспондентов… и мы двое среди этой «почтенной» публики (нас приняли за «своих», вероятно, из–за моего фотоаппарата). Я «отстрелял» всю пленку, но при этом мое сердце сжимал страх, так как последние неудачи с моими «хорошими» пленками меня уже доконали. (Сашка запорол цветную гаванскую пленку, Хуан испортил две сафровских пленки, с ума можно сойти!) Если еще эта окажется испорченной, тогда… Зрелище было грандиозное! Музыка, костюмы, танцы! Впереди, как обычно, двигались знамена и значки, затем сопровождаемая с обеих сторон танцующими цепями кортежа движется центральная группа, символизирующая «Нечто». За ней — одна–две танцевальные группы и, наконец, «Carosa» — открытая (грузовая) украшенная машина (раньше была карета) с «маленькой» королевой (или «застывшая картинка»). В толпе зрителей находился «ведущий–ряженный» («индеец», «старик–бродяга» и пр.), который подавал реплики (из толпы) и комментарии по прохождении «Carosa». Замечательным был парад гигантских кукол с Фантомасом во главе. И, конечно, главная, завершающая «Carosa» с королевой, избранной на прошедшем карнавале. После того, как прошла Татьяна со своей «Сarosa», мы с Юлией ушли с трибуны. Зашли к Тане домой, утолили свой ужасный голод и вновь вышли на улицу. Ждали еще пять часов, чтобы увидеть инсценировку штурма казарм «Монкада» (сегодня — 11‑я годовщина) у самих стен казарм, но увидеть это не удалось, зато устали до полумертвого состояния.

Среда (26‑е). Все отсыпались весь день, поэтому на площадь слушать Фиделя не пошел. Смотрел по телевизору. Денег осталось 10 сентавов. Вечером были с Эрнестом на «Trocha», но Татьяну не нашел и быстро вернулся домой.

Четверг (27‑е). Вечером с конголезцем Мотови были дома у Пепе. Нашли его с подбитым глазом, с чем и оставили его в составе семьи на «Caretera Central» и отправились на старое «бойкое место». По дороге встретили Татьяну в колонне карнавального шествия, договорились встретиться «на верху». На «Trocha» нашли Николая и Юлию. Заняли столик. Но ребята, в конце концов, сбежали, и я остался дожидаться Татьяну один. Пришла, похожая на «смерть» (следствие «решения проблемы»). Побродили по городу и разошлись по домам. В эти дни все «прогулки» приходится совершать пешком, так как автобусы из–за празднеств не функционируют. Занятие, прямо скажем, утомительное.

Пятница (28‑е). Не имея ни копейки, вновь встретился с Татьяной и Юлией (Николай на этот раз «принципиально» остался дома). Так как у Татьяны «все нормально», решили навестить ее двоюродную сестру. Пошли на «Trocha», к нам подсел Саня, и все вместе пили пиво и танцевали. Официально — последний день карнавала. Народу уже немного. В основном — это уже приезжие крестьяне и всякая «прочая» публика. Ушли из бара с последним ударом «тамбора». Когда возвращался, поднимаясь на холм студенческого городка, над Сантьяго занимался рассвет. Картина была красивейшая! Так закончился карнавал в Сантьяго.

Суббота (29‑е). Вечером с Николаем были на концерте «Песня протеста», который проходил на стадионе при огромном стечении народа, в основном молодежи. На сцене — тоже молодежь со всех континентов. Было очень интересно и хорошо организованно. Клод Бассиль со своим оркестром из Франции завершил этот грандиозный концерт к 12 часам ночи. Я получил огромное удовольствие.

Наконец, сегодня весь день занимался хозяйственными делами. Вчера перебрался в свою комнату (с кубинцами), ребята потихоньку привыкают. Вечером посмотрели в кинотеатре кубинский документальный фильм «Давид» о национальном герое Франке Паисе (сегодня — годовщина его гибели в 1956 г.).

31 июля, Сантьяго, 276‑й день

Понедельник. Начались занятия в университете. Возобновил чтение книги Леона, но без энтузиазма. Получил письма от отца и Людмилы. Саня пытается поступить в ФТИ в Москве. Лаци защитил диссертацию и уехал домой.[67] После обеда в лаборатории у Коли проявил пленки. Гаванская получилась хорошо, карнавальная похуже, ее запорол при проявлении. Получили, наконец–то, кучу советской периодики. Весь вечер читал «Комсомолку». Поразил факт, упомянутый Павловым[68], о самолете из ОАР («Берегите Советскую власть!»). Как это верно, черт возьми!

2 августа, Сантьяго, 278‑й день

Среда. Сегодня были с Сашкой на пароходе «Комсомолец Эстонии». Набрались как поросята. Выдули с «дедом»[69] полтора литра спирта.

13 сентября, Сантьяго, 320‑й день

Среда. Во–первых, в это время через год я должен быть дома. Во–вторых, в воскресенье (10‑го сентября) я вернулся из Гаваны, где провел месяц.

Перед отъездом прошло комсомольское собрание всей группы нашей «колонии», где меня выбрали секретарем, Коля и Валера Г. вошли в бюро (дело вроде бы незначительное, но теперь на мне ответственность за всю молодежь нашей «колонии», а это, практически, все: преподаватели, переводчики и пр.). Затем обмывали это дело и провожали Сашку К. Сначала пили у «дяди» Вити Хорошайлова («начальник» колонии). Хорошо пили. Потом пили уже без «дядей». Нас с Сашей посадили в автобус уже очень «хорошенькими». Его шикарного попугая ему взять с собой не разрешили.